Лыжню! Охота на лопарей!

75 лет назад, 22 июня 1941 года, началась Великая Отечественная война. Советский Союз за несколько лет до ее начала смог отодвинуть свои границы на запад, что, несомненно, помогло остановить противника — фашистскую Германию и ее европейских сателлитов.

В результате конфликта с Фин-ляндией в 1939 — 1940 годах гра- ница отодвинулась от Ленинграда более чем на сотню километров. Ранее она проходила всего в 18 километрах от города. Рассказывает участник этих событий Анатолий Васильевич Клушанцев, человек, чья жизнь могла бы стать сюжетом захватывающего исторического фильма.
Родившийся в 1920 году в Ленинграде, он прошел финскую войну в составе специального добровольческого лыжного отряда. Великую Отечественную встретил пограничником, а с 1942-го до конца войны служил в СМЕРШе и покинул органы госбезопасности в 1957 году.

Переехав в 1958 году в Калининград, он остался в нем навсегда, долгое время работал в рыбопромысловой отрасли. К сожалению, недавно он ушел из жизни. Мы публикуем рассказ, записанный с его слов еще в 2011 году.

— Во время «финской незнаменитой» войны с 24 декабря 1939 года на основе директивы НКО СССР № 0672 началось создание лыжных добровольческих частей из студентов Ленинградского института спорта имени Лесгафта, спортсменов-лыжников (любили ребята «Лыжню!!!» покричать), сотрудников ГРУ ГШ РККА, НКВД.

В одну из таких частей попал и я. Мы получили специальное обмундирование, отличавшееся от формы Красной Армии. Оно состояло из двусторонних куртки и брюк, одна сторона которых была из белой плотной плащевой ткани, а другая — из синей фланели. Добровольцам выдали теплые ватные колпаки вместо традиционных буденовок, маски с прорезями для глаз и рта и рукавицы с пальцем для стрельбы. Обмундировали действительно по-зимнему, дополнительно выдав ушанки, полушубки и валенки. Вооружение составляли преимущественно ручные пулеметы Дегтярева, самозарядные винтовки СВТ и магазинные Мосина, в том числе с оптикой.

Подготовка велась по ускоренной программе инструкторами, уже получившими боевой опыт и имевшими представление о финской тактике. Особое внимание уделялось индивидуальной подготовке, слаженности подразделений и обеспечению отдыха. Были и передвижные утепленные домики с печками — для обогрева, так что входили в Финляндию мы в феврале 1940 года уже подготовленными. Чего нельзя сказать о финнах, их к этому времени уже здорово потрепали, и призываемые взамен выбитых солдаты страны Суоми были недостаточно опытными.

Наш отряд численностью около 300 человек активно перемещался на удалении 120 —150 км от линии фронта в районе Кухмо и Соткамо. Группы отряда действовали в тылу финских 25-го, 27-го, 65-го пехотных и 9-го артиллерийского полков, нападая на небольшие подразделения, штабы, батареи, узлы связи, захватывая языков и ценные документы. В тылу противника поселились беспокойство и паника.

Помню, произошел один курьезный случай. При совершении маршброска из базового района к Кухмо пришлось столкнуться с проявлением паники противника. Параллельно нашей головной дозорной группе в густом ельнике кто-то перемещался на лыжах, характерный звук так и валил из-за елей. Ельник закончился, и мы увидели накатанную лыжню, выходившую на поляну из-за деревьев. По ней на коротких лыжах двигались двое финских солдат. Мы к этому моменту тоже скорость набрали приличную и — с ходу за ними на их лыжню. До них уже метров десять, ветер с их стороны — нас им не слышно, они у себя в тылу, вообще беспечные такие. А народ у нас из спортсменов, озорной — и один как рявкнет им в спину: «Лыжню!!!».

Они от неожиданности даже винтовки с плеч снять не успели, так и рухнули, сбитые нами в снег. Но следом за ними двигалась еще пара таких же «горячих финских парней». Что и говорить — ситуация та еще, теперь мы перед ними как на ладони. До них метров тридцать. А мороз далеко за тридцать, под сорок градусов. Они вскинули винтовки, на лыжные палки их как на сошки оперли — целятся, секунды падают в бесконечность, а выстрелов нет. Мы тоже не можем выстрелить: оружейная смазка замерзла. Несемся к ним с криками: «Лыжню!!!». Кураж поймали. Паника  — страшное дело — парализует волю, не успели они дернуться. Скрутили и этих. Связисты. На спинах в рюкзаках катушки с телефонным кабелем.

Повезло им. У группы правило: кто нас заметил — не жилец. Обеспечение скрытности — главное правило выживания. Но эти могут чего-то рассказать, его величество случай пока дарит им жизнь. Языки.

Следом за нами подходит вторая дозорная группа, вид у наших ребят злой, финские солдаты (испуганно ежатся) из центральной Финляндии, из лопарей, народность такая, диалект и сленг специфический, образование — ноль, капитализм, однако. Сложены плоховато, цвет молодежи уже лег на фронте — страна-то маленькая. Видно, что в их развитие душу не вкладывали, тоже капитализм (сейчас и у нас в России иногда попадаются такие призывники, в СССР таких «рахитов» не было, «рахиты» появляются вместе с капитализмом). Они заметно трусят: к этому времени слава о нашем диверсионном отряде ходила уже соответствующая, что сказать — не знают, шепчут «лыжню, лыжню», пытаясь снизить накал отношения к ним, понимают, что влипли.

Первичный допрос, нас интересуют их документы, оружие, снаряжение. Затем транспортировка горе-вояк к командиру рейдовой группы. Чтобы они не орали в лесу и не сбегали, им скручивали руки, дополнительно за «мужское достоинство» привязывали прочным шнуром из конского волоса и вели, как бычка на веревочке. Так точно не заорут и не дернутся, если даже своих почуют. Только в сторону шаг — конвойный дерг за веревочку: «Лыжню, сукины дети». Если сильно дернет, то конский волос мгновенно отсечет все «хозяйство».

Перемещались по глубокому снегу на лыжах, пленные на своих коротких шли. Что странно, так это то, что на вторые сутки после допроса они еще были живы. Потом оказалось — 13 марта 1940 года пришло «радио»: Финляндия выполнила требования СССР, уступила Выборг, отодвинулась от Ленинграда — и война закончилась.

Четверым финнам сохранили жизнь. Чтобы не таскать обузу за собой при соединении с основными силами РККА, им отвесили хорошего «пендаля» и отпустили, подарив нашу фронтовую памятку по финской истории, географии, экономике, системе управления, обычаям, эпосу и русско-финский разговорник. Для них это было открытие, они, кроме Калева — мифологического богатыря и Одина — скандинавского божества, ничего не знали, мы знали больше на несколько порядков, знали больше в разы. Так они, рахитично-капиталистические необразованные финские солдатики, и лопотали: «Лыжню, лыжню», провожая нас взглядом, в котором легко читалось уважение к нам как к сильному и самое главное — образованному противнику.

Вот такие солдаты были в Красной Армии при СССР и при Сталине, страна вкладывала силы и средства в здоровье и развитие своих граждан. Образование и медицина были для всех действительно бесплатными.